Мимоходики. # 1. Еврейская скрипка
плачь еврейская скрипка плачь
кому как не тебе изнывать тоску
изливать тоску
испивать тоску
кому как не тебе петь пепел восставая из пепла
так плачь же еврейская скрипка плачь
кому как не тебе сверкать янтарём
казаться янтарём
быть янтарём
мёдом библейским
огнём ханаанским
пой же тоскливый голос забытой земли
пой же тоскливый голос обретённой земли
трубу от губ отведёт иерихон
молитву оборвёт ершалаим
замолчит в темноте вифлеем
только ты всегда плачь
плачь еврейская скрипка плачь
Мимоходики. # 2. Вечер красных перчиков
по всей стране разливается
долгожданный благостный страстный
вечер красных перчиков
твёрдых мягких коротких длинных
краткотечных быстротечных
насытных и ненасытных
за конфеты букеты брюлики
за серёжки сапожки брошки
званые красные перчики
нежданные красные перчики
наглые красные перчики
скромные красные перчики
вихрящиеся красные перчики
лоснящиеся красные перчики
за брюлики букеты конфеты
получают красные перчики плату
расплату
зарплату
в большую заплату
в скромную заплату
в зазорики в бочках
в прогалинки на кочках
в трубы и трубки
всюду заплат сокращенье
вложи в ножны саблю
городское стремленье
деревенское рвенье
повсюду движенье томленье
ибо это красных перчиков вечер
потому и
готовь ненасытное чрево
Мимоходики. # 3. Врачи, врачи…
с каплей кала и банкой мочи
по весенней нечищеной улице
я шагаю к вам в гости врачи
чтоб уже наконец образумиться
расскажите про вич и про спид
и про разные прочие гадости
про повышенный эритроцит
и недетские детские шалости
покажите мне где лейкемия
угнездилась в кровинке моей
булимия иль анорексия
будет крест до скончания дней
напугайте что спал я не с теми
ну а те что не спали со мной
заразили чрез кровосмешенье
в обниманьи с метрошной толпой
пусть посодють меня на диету
отгородють колючей стеной
да толстенной железною сеткой
раз уж я нездоровый такой
пусть от гадких неврозов и химий
приговор бодрецу моему
я иду через мартовский иней
каплю кала прижавши к пальту
Мимоходики. # 4. Bunte Ecke
diese kleine Schwätze Kletze
Sterne Berne mornes wernes
Michel Stopsel übrig Mapsel
eine deine feine seine
ohne Fahne Barabane
ich bin Zucker Mustafane
tabrig fabrig oder durig
bömbelfüllig krapselmurig
komme komme meine Liebe
Zappfel Drapfel wirklich siebe
Мимоходики # 5. Телефонная книжка
а время само затирает ошибки
беспощаднее
всего остального
годы стирает
дни
ежесекундно
жизнь продолжается
замедлиться вряд ли сможет
и вряд ли сможет умолкнуть
к – уж давно я подчистил в книжках своих
лицемерное прошлое
муть и усталость
но по кнопкам пальцы бегут
о – тут остановка нажать удалить
пустяки
развязано всё
с – тоже под снос
т – подождало и вышло навеки за рамки
учтивых поклонов
фантастик и мелких придирок
Христос если даже воскрес то
цеплялся он явно не там где сейчас мои пальцы
чешут и мечут лишние строки
шурша
щепетильно
ъ – как икота прошедшее если припомнить
ы – словно смех над самим же собой бестолковым
ь – новых нежностей встреча
это блажь было всё
юность дней перезрелых
я лёгонько выдох скрываю своих облегчений
Мимоходики # 6. Мой метрополитен
ПУВ
Ю Н
Д-5
ТЕЛЕФОН ДС
СУ-163
МАШЗАЛ
ЛЫТЫ ПОЫЗД ЛЫТЫ
А
ВП-IIА
Д
19-Д
ЛОКО
МОС
ЛЫТЫ ПОЫЗД ЛЫТЫ
МОТИВ
КВА
СД-12
ДЦХ
82/П-2а
ЛЫТЫ ПОЫЗД ЛЫТЫ
БЭПП
ПК-2
ПУН ПУН ПУН ПУН ПУН
ПК СУХОТРУБ
ВТЗ
ЭМС
14.88% годовых
ЛЫТЫ БЛЫАДТ ПОЫЗД ЛЫТЫ
Мимоходики # 7. Утренние новости за чаем
сирийские улицы умываются кровью
дарфурские дети блюют кишками от пуль
фотография мальчика блаженно давящего в кулачке синичку
педофил всаживающий девочке нож в горло и кукан под юбочку
мёртвая рыбка у берега в радужной кромке нефтяного прибоя
гангренные ноги
больные спидом
больные раком
конференция в швейцарии посвящённая проблемам здоровья
шампанское
раки
креветки
пламенный пафос речей
много наркотиков в мексике
много мексиканских эмигрантов в америке
французский стрелок уложил наповал столько-то в школе
бомбы в норвегии в защиту фашизма
крысы жрущие живьём
саранча тараканы пожары
засухи смоги цунами
двести пятьдесят тысяч одним прицелом
европа скорбит плачет
со свечками у каких-то посольств
вечером скрипичная музыка в большом зале консерватории
Мимоходики # 8. Под чьим-то одеялом
под чьим-то тёплым одеялом
началось твоё позавчера
кто-то может быть ласково
а может равнодушно
(получив желанное)
будил тебя утром
под чьим-то тёплым одеялом
начиналось твоё вчера
а одеяло может быть то же
да хозяин другой
(всё равно не узнаю что толку гнусить)
под чьим-то тёплым одеялом
началось твоё сегодня
но ты никогда не расскажешь
под чьим
под чьим-то тёплым одеялом
начнётся твоё завтра
оно должно быть переполненным неги
под чьим-то тёплым одеялом
непременно сладко начнётся твоё послезавтра
кто-то будет ласкать
знаешь а я сегодня опять
поднимался в капитолий по наклонной
в память о том как полгода назад
там манили качались плыли впереди
соблазнительные бёдра
интересно где потом начинались их утра?
Мимоходики # 9. Краковские штрихи
среди туристов и прочей дряни вавельское взгорье
вновь оживляет обливает стёртые шаги реминорьем
легендарный ягелло рынок отполированные сукенницы
словно намёк на мою опустевшую столицу
краков фантастика двойного возвращения без возвращения
узкими улочками
на шее булочками
прыжок в расставание прыжок в старение
неожиданно и вдруг
прыжок в потерянный петербург
двадцать лет книжных дорог но что ж всё так по-дурацки
не дождавшись
не доискавшись
и всё равно опоздав вхожу в костёл мариацкий
Мимоходики # 10. Чужое счастье
я млею от чужого счастья
развесистая герань на соседском окне
сын-отличник у троюродной сестры новой знакомой
женские трусики забытые на чьём-то рояле после угарного пати
бутыль на троих в соседнем купе электрички
смех объятья и нежные вздохи этажом выше
смех объятия и нежные вздохи этажом ниже
смех объятия и нежные вздохи за экраном
письма «сегодня-встречи-не-будет»
чей-то билет на борнео
чей-то салют в соседнем квартале
новый авто без царапин изъянов и трещин
каско на несколько лет гараж
свежая статейка собравшая пятьсот один коммент
дача сруб баня рыбалка и тишина подмосковья
счастливая пара на авке
залайканной до дыр и блевоты
счастливая пара на свадебной фотке
кусок колбасы после долгой прогулки
я таю от чужого счастья
обливаясь слезой умиленья
ну как не радеть за других
разве ж я жесткосердая тварь
равнодушный подонок
как хорошо счастье других
ведь во всех ваших счастьях
ингредиентом лежит
и тот небольшой кусочек
что судьба делила от моего пирога
в подарок швырнув этот мир в виде пóрожней чаши
Мимоходики # 11. Я говорю
когда
я говорю
«всё плохо»
«тошнит от бытия»
«сжирает тоска»
«никому не нужный»
«если бы хоть кто-то»
«всё вокруг чужое, враждебное, злое»
«этот бессмысленный мир»
«вселенная обречена»
«будущего не будет»
«прошлое – фарс»
«настоящее – гимн выцветших красок»
и когда
много чего говорю я ещё
на разные лады
и тональности
прячу в этом во всём
слёзы
и острое лезвие
душных ночей
звёзд без тебя
и без воплощенной мечты
Мимоходики # 12. Было, наверное, так
всё наверное было почти как в моём одиноком сейчас
где-то в выси дукатом расплавленным медленно гас
солнечный диск собирались друзья на вечерю
верю всё было почти как в моём неприступном теперь
где камней и пустынь непролазность сменили на дверь
потому что камням и пустыням не верят
разливалась жара по щерблёным занюханным чашкам
цепенел нездоровый напряг в ожиданьи отмашки
средь могильной застылости хлеб и вино
подносились но пялились все на холщовую скатерть
елось пилось шепталось средь нас есть предатель
только это не я всё равно
всё наверное было почти как в моём одуренье
только где же друзья почему лишь сомненья
что я верно играл и что верные выстрадал песни
вот накромсанный хлеб вот тоскливым вином упоенье
как в те древние дни когда от крамол и суждений
скисло вино хлеб заплеснел
Мимоходики # 13. Свеча
угасший поникший фитиль
всё ещё ждёт искромётной свободы
для пламенного своего мотылька
пусть стекает вязкий воск
вниз вниз вниз
расправь угасший поникший фитиль
даруй ему искромётность свободы
дай подсвечник
вытряхни застывшие
хрупкие нити с краёв
очисти от прошлых свечей
оно всё такое ненужное неважное
капнем воском на донышко
чтоб держалось прочнее
пусть светит всю ночь
крепко и прочно
шторы задёрну
эрмитажно джаз замурлычет
Мимоходики # 14. Демиург
а я зато демиург
я выдумал вино вперемешку
с зелёным чаем и феназепамом
я выдумал тебя
но ты улетаешь прочь и надолго
потому что
ты моё виденье и морок
мой солиптический сон
ну и что
зато я демиург
я выдумал этот мир на своей сетчатке
где есть насилия убийства обман
предательства ростовщичество
главное
где есть равнодушье
твоё равнодушье
я выдумывал пропасти
неосторожность ропот рекламу
кисель и седые бороды
квантовую физику музыку сфер
ты в этом мире реактивнее мира
словно тот самолёт
что тебя растворит
в вихре летящем к востоку
и твои ладони размываются в ту же секунду
стоит от них отвернуться
мы вспоминаем про бога лишь в минуты беды
чего ж удивляться что мы ровно так же
вспоминаем о смерти своих
лишь в момент их последнего вздоха
а в объятьях друг друга дано умирать
только в сказках
по одиночке уходим
в фантазиях пройдено всё что можно пройти
и лишь вялый душевный порыв шепчет останься
но не задержишься ты
не помчишься искать по июльской ночи
не помчишься искать
ну и пусть
ведь я демиург
я выдумал вино вперемешку
с зелёным чаем
и феназепамом
Мимоходик # 15. Безвозвратное напрямки
я ступлю на землю которую когда-то знал
я жестоко ступлю
и ещё буду долго тупить
не понимая зачем я вернулся сюда
наверное для того чтобы уйти безвозвратно
наверное для того чтобы встретить тебя
на вечерней птице
ты уйдёшь в направленьи земель которые примут тебя
ты уйдёшь закрывая за собой мрачные двери
мы могли ещё подсмотреть за своими движеньями
в утренней мгле в вечерних сумерках
но кордоны рвутся нас разлучая
мы атомы
что сочетаются только на миг
и расстаются навеки
потому что ступлю на землю которую когда-то знал
ты же на новых рейсах
на новых рельсах
может увидишь нечто важнее чем прошлые дни
может узнаешь кого-то решительнее чем я
как мы боимся идти напрямки
Мимоходик # 16. Норка
ведь я же имею право петь о том о чём хочу
ведь я же могу вспоминать без воспоминанья
фантазировать и фантазмировать
лелея несбывшееся и несбыточное
так слушай норка норик норка
нарисуй мне шипованный скетч
размажь его ритмованной глиной
по плавящемуся от зноя макадаму
против шёрстки от щиколотки
норка норочка норик норка
вверх против шёрстки
против шёрстки
шёрстки
как бритовкой
или краем ладошки
или язычком
вздымайся больше чем на девяносто градусов
по пандусу
хоть вверх колёсами
хоть вниз глазами
вздымайся больше чем на сто двадцать градусов
там уже
сливовица не сливовица
но сливочка тоже сливочка
сливки сгущёнка утро
ведь я же имею право вспоминать норочку
ту самую норочку
норочку без норик нор и норочек
Мимоходик # 17. Репортаж из тамбура
поедем со мною
ты отвечаешь а зачем
неожиданно внезапно
негаданно энигматично
ты представляешь угрозу
моему одиночеству
глубинному одиночеству
а я всё радуюсь
кретин
каждой искре в глазах
каждому слову
словно с подножки
на другую подножку
перекинуться ринуться
это просто
это так просто
это
же
так
просто
так элементарно
несказанно
смотреть безучастно
на мой исчезающий утренний шаг
ты молчишь
я ласкаю твои ноги
обнимаю твоё
проводничество
вдыхаю аромат твоих волос
запивая чаем
дзинкает
резной подстаканник
тлеет
хрустящая печенюшка
останься до керчи
да с тобой бы хоть
на край света
во вьетнамы лаосы камбоджи
это так просто но
наш мир сжался
до единственной смски
в которой предрешилось
одиночество на двоих
молчание на двоих
незнанье друг друга
по разные стороны трубки
прокуренный тамбур объятий
глаза возжиганье свечей
бегущая ночь за окном
проблеск рассвета и с ним
скольжение в неминучее
в грусть и в печальность
крымский мой ангел
неуловимое мщенье за прошлые годы
ответь – не отвечу
ну тогда я убегу от тебя
от себя
найду – убегу
найдя – убегай
найдя – убегаю
Мимоходик # 18. Женский вопрос
«Будет рис – будет всё.»
Пол Пот, истребитель Камбоджи
«Будет греча – будет всё.»
Валя Матвиенко, истребительница Петербурга
гречки поем варёной
индейкой закушу тушёной
на десерт разгуляюсь китайкой
нежной душистой
упругой
свеже-
сорванной
надену афганку
напялю вьетнамки
нахлобучу панамку
излечу от испанки
зачем же я столько лет
учусь на парамедика
блин
и пойду себе с Богом
делать канадку
у нас и гастарбайтерки
неплохо стригут
иногда
зайду
в магазин за болгаркой
любовно в кармане сжимая финку
растоплю голландку
поставлю турку
буду ждать
блин
не блин а кофе
сниму афганку
сниму вьетнамки
сниму панамку
надену чешки
станцую польку
сыграю в американку
пару шаров загоню
не палкой
а кием
и буду пить
горькую русскую
в каких же краях
среди каких народов
до сих пор
бродит моё счастье
Мимоходик # 19. Конец неначатой главы
мы с тобой ещё увидимся
значит что наши пути разойдутся
мы с тобой ещё пообщаемся
значит мне неприятно рядом с тобою
как можно много сделать вместе
значит не подходи близко
не найти в тебе себя
во мне тебя
нас разделили две сплошные
навряд ли будет возможно признаться
прижаться
прильнуть
чтоб не увильнуть
озвучу ли всё несказанное когда сижу рядом
терзаю взглядом
терроризирую взглядом
мне нравится твоя речь
значит замолчи
всегда интересно встретить новых людей
значит мне всё равно до наших знакомств
ты думаешь что я прибегу с признанием
ничего подобного
ты просто не думаешь ни о чём
и всего меньше обо мне
точнее обо мне
нисколько
траур траур траур
надеваемый тропическим небом на плечи
пересекающий жарким шарфом лодки и дальнобережье
траур траур траур
беспорядочных сновидений
подскоков в ночи
ты слышишь
не слышу
ты думаешь обо мне
не думаю
я непременно тебя навещу
значит неинтересно где ты живёшь
поднимем же эти бокалы средь шума прибрежья
значит утони в официальности и небрежье
чёрные глаза
чёрные волосы
повязка на запястье
развязать повязку с тебя
ныркнуть в пески и солёные волны
в объятья акул
в зыбучесть запахов непреодолимых
неотвратимых
надо же как вальяжно ты куришь
а я и не думаю о том что поцеловав тебя
словно зароюсь в бездонную пепельницу
ибо мне с тобой не целоваться никогда
не ныркать в пески
не ворошить ногами эти ночи
хоть тропик рака
хоть тропик козерога
где осталось моё сердце
ночевать тобой
дремать тебя неудрёмно
ждать тебя не дожидаясь
и не дождясь ни разу
всё смоется
всё в небо взмоется
окунётся окунем окулинным заоконье
и на последнем штрихе
подавая паспорт на припогранье
я рискну обернуться
и шепнуть нежно
мы с тобой ещё увидимся
значит что наши пути разошлись
мы с тобой ещё пообщаемся
значит что мы не встретимся никогда
как много можно сделать вместе
значит больше не вспомним ни о чём за чертою
я тебя люблю
значит только одно
окончанье неначатой сказки
Мимоходик # 20. Воск и вокс
я потерял воск
я потерял вокс
я потерял голос
я потерял свет
я потерял слово
я потерял новость
невосполним воск
не излечить вокс
не вернуть свет
не изменить мир
необратим цвет
не вернуть глас
не узреть глаз
ибо разбит гласс
тропичен лотос
трагичен голос
сейсмичен столб
комичен свет
тряпичен стон
трагичен мир
комичен воск
необычен спуск
не стечёт воск
не закричит вокс
не ударит скок
в набат
в водосток
невосполним серый цвет
необратим камень
ушли князья
замолкли их дети
святые хайль
святые от хельг
святые хоум
святые роум
святые рима рама
румба самба подвал переулок
без петра и павла
ненамолён воск
умалён вокс
я потерял волос
я потерял мир
я потерял рай
я потерял труд
я потерял стыд
я потерял май
где-то хохочут серый цвет
и сайгонский камень
древний русский князь
и его сын
Мимоходик # 21. Город
старых двориков гулкая цоковость
магазинчиков хрупкая цокольность
конструктивизм ненаглядно-бешеный
классицизм-сталинизм взвешенный
пётр первый с вихром вздёрнутым
с нервным свитком в психоз свёрнутым
пальцев тени с сетями булыжными
мы венчаем в бегах в неподвижности
и под ноги вползёт с нежной зыбкостью
метролинийный спрут славный гибкостью
и куда ни беги пик останкинский
колет вечно в глаза надпространственно
этот мир словно зеркало тканое
из неглинных покровок басманных
сретенок сити шоссе ленинградских
тупиков закоулков куда не продраться
из бульваров машин стрел радиальных
из влюблённых объятий ссор инфернальных
там где царствуют речи гудки крики ропоты
матюки воркотания рокоты грохоты
где средь шума слова обесценены
но где чувства пока не разменяны
и покуда дыхание живо во мне
хоть из дальних галактик спою о москве
Мимоходик # 22. Преображенка
листья под блендером ног
этот долгожданный осенний сироп
шамканье лужиц канав и колдобин
неба просветы
дыхание в зиму
в обнажении веток
ярчащийся свет
хорохорящий старую будку
что жертвою чудом не пала
средь хрущёвок ломтями накромсанных
надин с сигареткой в руке
в другой с бокалом вина
вперемешку с зелёным сен-ча
или ещё какой-то чаебаландой
черкизовский парк
недочищенный пруд
недостроенный мост
утки
туки туки туки туки
утки утки утки туки
мамка в слезах по погибшей собаке
дэн на качелях
трындёж
за беларускую мову
юлёк илюха гвинея
ромка устинов после абхазий
индий китаев непалов
и куб
куб куб куб
многоэтажный
параллелограмм
в небо
тык тык тык
взбалмошный пронька
неутомимый троллёнок кондрашка
кимовский нос как дельфин над водою
поджатые губы
из английской викторианской эпохи
«Она предпочла смерть.»
иркина прага
юлькина прага
на кухне за чаем
камю не прочитан
улисс недопонят
хозяйка с её паранойей
с её унитазом вонючим
счетами за свет и за воду
и надоевшим вопросом
«Ёптваю-жмать, когда ты женишься?»
поезд следует до станции комсомольская
поезд следует до станции сокольники
без пятнадцати час
ночь музеев
весна
негасимость
мальчишки электрогитары
у входа в метро
у входа в майскую полночь
синтезатора вой перкуссии ритмы
голосочки на взрезе
на взломе изломе
надрезе
разрезе
женька
рождённый в диких степях
тамерлана
морок монгольский
пробежаться с тобою по ним босиком
за конями
наська
влюблённость папанька-хедхантер
новый год
предвкушенье
наська
уходишь
а жаль
маська
рижский вокзал
маська ты
рига
ты
латвийский трамвай
ты
латышский язык
«Школьниекс, колхозс, так-с, господа-с…»
«Ну хва-атит, йа-а не эсто-онец!»
диссер затишья и бури
с гор воробьёвых
марклен эрикович
надоело задрало
давайте прощаться
студенты зачёты
студентки зачётки
«А можно я приду сдавать к вам на дом?»
«На дом не получится: крыши-чердаки на замках.»
по следам петровских полков
по слезам
по казармам бояцким
по канцеляриям тайным
по валам камер-коллежским
от илюшки-пророка не смыться
не убежать
тритон колокольный скуёт кандалами
не пустит
хотя всегда так легко убегалось
далеко-недалёко
преображенка – санкт-петербург
скачки-пустяки в надвременье
ночевать иногда всё же нужно и дома
утопая в дынях узбекских
сладко-липучих
средь приторных сказок
с преображенского рынка
Мимоходик # 23. Петербург
лоск и непричёсанность
восторг и уныние
бок о бок
равнодушие и неприступность
молитвы и проклятия
да и нет
в морщинах невы
в линиях васьки
в изгибах петроградки
золото шпилей
крыш прóгниль
львы львы львы
эти бессчётные львы
стерегущие город
крутобёдрые маститые благородные
блокадные арт-обстрелы
галерейные арт-обстрелы
город из великого ничто
поставленный на беспредельной зыбкости
город великого нечто
поставленный на беспредельную прочность
мой учитель
мой друг
мой возлюбленный
петербург
Мимоходик # 24. Постскриптум
и искала в скайпах ник твой душа моя
и не находила в скайпах ника твоего душа моя
и бросилась душа моя искать лик твой лучезарный
среди фейсбучья интернетовского
и не находила душа моя утешенья
и вышел я на перекрестье
азий африк австралий америк
увидел мир свой
вдруг сжавшийся до размеров города
здравствуй деревня моя глобальная
здравствуй деревня моя ненаглядная
и спросил я на всех языках
видели ли вы ту душу
которую полюбила душа моя
и промолчали мне на всех языках
не видел никто душу
которую полюбила душа моя
уносилась душа моя возлюбленная
птицею в небо
с полос взлётных
к полосам посадочным
и плакала душа моя
по всем аэропортам
по всем терминалам
у всех выходов
но не находила выхода
душа моя
не ведала радости
и пролились слёзы мои в океан
но не стал океан солонее
не стал он
не стал солонее
сколько ни плачь
всё океан стерпит
23 February — 30 September 2012. — Moscow — Saint Petersburg (Russia) — Kraków (Polska)